Утвержден
Президиумом Верховного Суда
Российской Федерации
26 июня 2015 года
Практика Европейского Суда по правам человека
Постановлением Европейского Суда по правам человека (далее – Европейский Суд) от 26 июня 2014 года по делу № 39428/12 «Габлишвили против России» установлено, что исполнение российскими властями постановления городского суда об административном выдворении Габлишвили А. Г. будет являться нарушением статьи 8 Конвенции в связи с несоблюдением права заявителя и его жены Габлишвили И. С. на уважение семейной жизни.
Обстоятельства дела. Заявитель, гражданин Грузии, прибыл в Россию в 1999 году. В 2001 году он получил вид на жительство, который впоследствии регулярно продлевался. Его родители проживали в городе Сыктывкаре с начала 2000-х годов и получили российское гражданство в 2005 году и 2008 году. В 2011 году заявитель женился на гражданке России, которая в 2012 году родила от него ребенка.
В 2011 году заявитель был признан виновным в использовании наркотических веществ без назначения врача, оштрафован на 4000 рублей и в отношении его было вынесено постановление об административном выдворении из России. Также в 2011 году у заявителя был диагностирован ВИЧ и Миграционная служба вынесла решение об аннулировании его вида на жительство, которое впоследствии было отменено согласно постановлению Верховного Суда Республики Коми.
В 2012 году Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков вынесла решение о нежелательности пребывания заявителя в России, которое Верховный Суд Республики Коми оставил в силе. На момент принятия постановления Европейского Суда местопребывание заявителя было неизвестно. Также отсутствует информация о том, было ли осуществлено административное выдворение и сохраняет ли силу запрет на въезд заявителя (пункт 30 постановления).
Позиция Европейского Суда. Для оценки того, являлась ли мера в виде выдворения необходимой в демократическом сообществе, Суд использует следующие критерии:
«– характер и тяжесть правонарушения, совершенного заявителем;
– длительность пребывания заявителя в стране, из которой он/она должен (должна) быть депортирован(а);
– период времени, истекший с момента совершения правонарушения, и поведение заявителя в течение такого периода;
– гражданство различных заинтересованных лиц;
– семейное положение заявителя, в частности длительность брака и другие факторы, подтверждающие действительность семейной жизни пары;
– знал(а) ли супруг(а) о правонарушении на тот момент, когда он или она вступал(а) в брак с заявителем;
– есть ли в браке дети и, если есть, какого они возраста;
– степень трудностей, с которыми может столкнуться супруг(а) заявителя в стране, в которую должен быть выдворен заявитель» (пункт 47 постановления).
Европейский Суд отметил, что «нельзя обоснованно утверждать, что правонарушения в виде использования наркотиков и употребления наркотиков представляли собой серьезную угрозу общественному порядку» (пункт 50 постановления).
Суд подчеркнул, что «выдворение члена семьи является самой крайней формой вмешательства в право на уважение семейной жизни. Любое лицо, которому угрожает риск вмешательства такой степени, должно иметь в принципе право на определение соразмерности и обоснованности такой меры независимым судом с учетом соответствующих принципов статьи 8 Конвенции» (пункт 52 постановления).
Учитывая все обстоятельства дела, Европейский Суд пришел к выводу, что «судебные разбирательства, в ходе которых были вынесены или оставлены без изменений постановление о выдворении и решение о неразрешении въезда, не соответствовали требованиям Конвенции и не затрагивали все элементы, которые внутригосударственным органам следовало учесть при оценке того, являлась ли мера по выдворению или неразрешению въезда «необходимой в демократическом обществе» и являлась ли она соразмерной преследуемой законной цели... соответственно, в случае исполнения постановления о выдворении или решения о неразрешении въезда первого заявителя, имело бы место нарушение статьи 8» (пункты 60-61 постановления).
В сфере гражданско-правовых отношений
Практика международных договорных органов Организации Объединенных Наций
Комитет против пыток
Сообщение. «Сергей Кирсанов против Российской Федерации». Сообщение № 478/2011. Решение принято Комитетом 14 мая 2014 года.
Тема сообщения: чрезмерное содержание в ненадлежащих условиях в ходе досудебного разбирательства.
Вопросы существа: пытки, жестокое обращение, отсутствие эффективного расследования, возмещение жертве.
Правовые позиции Комитета. Комитет напоминает ... что уголовное расследование должно иметь целью как определение характера и обстоятельств заявленных деяний, так и установление личности любого лица, которое могло быть причастно к ним (пункт 11.3 решения).
Государство-участник обязано предоставить возмещение и справедливую и адекватную компенсацию жертве акта, совершенного в нарушение статьи 16 Конвенции. Позитивные обязательства, вытекающие из первого предложения статьи 16 Конвенции, включают обязательство предоставлять возмещение и компенсацию жертвам акта, совершенного в нарушение этого положения1 (пункт 11.4 решения).
1 См.: сообщение № 161/2000, «Хайризи Дземайль и др. против Югославии», решение, принятое 21 ноября 2002 года, пункт 9.6.
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела. Комитет отмечает, что власти государства-участника провели расследование утверждений заявителя, которое подтвердило некоторые из его утверждений относительно продолжительности и условий его заключения в изоляторе временного содержания и установило, кто из должностных лиц несет ответственность за его помещение туда (пункт 11.3 решения).
Комитет отмечает, что хотя заявителю была предоставлена компенсация, ему, чтобы получить ее, пришлось подавать гражданско-правовой иск и доказывать свое утверждение в гражданском суде. Комитет ... отмечает, что в результате выводов гражданского суда заявителю была присуждена символическая сумма денежной компенсации и что гражданский суд не имеет юрисдикции применять какие-то меры к лицам, ответственным за жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение (пункт 11.4 решения).
Выводы Комитета. Комитет по правам человека констатирует, что представленные ему факты свидетельствуют о нарушении государством-участником статьи 16 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (пункт 12 решения).
Комитет призывает государство-участника предпринять шаги к тому, чтобы предоставить заявителю возмещение, включая справедливую и надлежащую компенсацию (пункт 13 решения).
См. также приведенное ниже сообщение Комитета против пыток № 441/2010 по делу «Олег Евлоев против Казахстана» в части денежной компенсации морального вреда, причиненного в результате пыток, унижающего достоинство, бесчеловечного обращения.
См. также приведенное ниже сообщение Комитета против пыток № 503/2012 по делу «Бонифас Нтикараера против Бурунди» в части денежной компенсации морального вреда, причиненного в результате пыток, унижающего достоинство, бесчеловечного обращения.
См. также приведенное ниже сообщение Комитета против пыток № 497/2012 по делу «Расим Байрамов против Казахстана» в части денежной компенсации морального вреда в результате пыток.
Практика Европейского Суда по правам человека
В Постановлении Европейского Суда от 5 июня 2014 года по делу № 33761/05 «Терещенко против России» отклонены жалобы заявителя на предполагаемое нарушение статей 8 и 34 Конвенции – в связи с якобы имевшими место препятствиями в реализации его права на подачу жалобы в Европейский Суд и статьи 6 Конвенции – в связи с отказом районного суда в рассмотрении ходатайства заявителя об условно-досрочном освобождении и невозможностью обжаловать указанный отказ.
Вместе с тем установлено нарушение статей 3 и 13 Конвенции в связи с необеспечением Терещенко А. Н. надлежащих условий содержания в следственных изоляторах и отсутствием у заявителя эффективных средств правовой защиты от соответствующих нарушений, а также статьи 8 Конвенции – в связи с невозможностью посещения заявителя его матерью во время содержания в следственном изоляторе.
Обстоятельства дела. Заявитель был задержан по подозрению в причинении телесных повреждений и в незаконном обороте наркотиков. Дело в отношении заявителя по обвинениям в незаконном обороте наркотиков было прекращено в связи с тем, что прокурор снял обвинения. Районный суд признал заявителя виновным в причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, и приговорил его к восьми годам лишения свободы. Через два года районный суд отклонил ходатайство заявителя о досрочном освобождении из колонии. Заявитель также жаловался на условия содержания под стражей и на ограничение посещений его родственниками.
Позиция Европейского Суда. В отношении условий содержания под стражей Суд отметил, что «...временами количество заключенных в камере превышало фактическое количество кроватей в камере, так что заключенным приходилось спать по очереди. Суд считает, что это могло служить источником напряженности между заключенными и вызывать у них дополнительное нервно-психическое напряжение и чувство неудовлетворенности... следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с условиями содержания заявителя под стражей с 2003 по 2005 год» (пункты 83-85 постановления).
В части отсутствия у заявителя эффективного средства правовой защиты от указанного нарушения Европейский Суд подчеркнул, что «...правовая система России [не] обеспечивает эффективное средство правовой защиты, которое могло бы быть использовано для предотвращения предполагаемого нарушения или его продолжения и которое предоставляет заявителю адекватное и достаточное возмещение в связи с жалобой на несоответствующие условия содержания под стражей» (пункт 89 постановления).
В отношении отсутствия возможности для свиданий заявителя с матерью во время его нахождения в изоляторе временного содержания Суд отметил, что «...внутригосударственные органы не рассмотрели надлежащим образом вопрос посещений, тем самым не приняв меры для обеспечения уважения частной жизни заявителя... [н]е было предложено...что оспариваемая ситуация была бы соответствующим образом смягчена в случае доступности заявителю, к примеру, других способов коммуникации, таких как телефон...такие ограничения, как определение количества свиданий с семьей, надзор за такими свиданиями и, если это оправдано характером преступления, установление особого режима содержания под стражей или специальные меры по организации свиданий, представляют собой вмешательство в права, гарантированные статьей 8 Конвенции» (пункты 136, 120).
Применительно к предполагаемому нарушению ст. 6 Конвенции Европейский Суд согласился с доводами российских властей о том, что данная жалоба не совместима с положениями Конвенции, поскольку условно-досрочное освобождение является привилегией, а не правом, защищаемым Конвенцией (пункт 107 постановления).
Суд также отметил, что «...формулировка статьи 79 Уголовного кодекса должна быть проанализирована с учетом разъяснений Верховного Суда, данных в 2009 году, в соответствии с которыми предоставление мер в отношении замены или прекращения меры пресечения в виде заключения под стражу не должно быть автоматическим и должно быть отдано на усмотрение судьи, рассматривающего соответствующее дело» (пункт 107 постановления).